Вокруг, как я и ожидал, была выжженная земля, впереди стоял полуразрушенный то ли дом, то ли склад, то ли еще что, теперь сложно было определить. И ни кустика вокруг, вот повезло-то! Я обратился в ящерицу (будем надеяться, меня никто не заметил) и пополз к руинам.
Я бы так и остался ящеркой, но такая мелочь много не унесет.
читать дальшеНадо бы осмотреться. Я привстал на задние лапы, попутно дорабатывая их, чтобы удобнее было стоять, но я оказался слишком маленьким, чтобы хоть что-то рассмотреть. Как я ни старался, ни вытягивал шею, ничего тол¬кового увидеть мне не удалось, зато мои телодвижения заинтересовали голодного стервятника, летавшего над выжженной степью.
Я поднял голову на его крик и, не удержав равновесия, свалился на спину. Это меня и спасло от беспощадных когтей. Не дожидаясь второго захода птички, я перевернулся и рванул что было мочи к щели между камней. О том, чтобы оставаться ящеркой и дальше не могло быть и речи: стервятник все еще кружил над развалинами.
Положение, что ни говори у меня было идиотское: беркут (на древнем эрендийском наречии Конду называют именно его) сдохнет под камнями, прячась от стервятника, если не придумает, как выбраться незаметно. А собственно, почему незаметно? Птичку аллегории заметят не сразу, а точнее им нет до нее дела. И почему это беркут должен прятаться, дрожа, под камнями в облике ящерицы? Я выполз из-под камня и быстро превратился в свой то-тем. Было больно, казалось, мне сломали все кости разом, а потом за мгновение срастили, причем неправильно. Я чуть не потерял сознание, взлетая, так как торопился, а метаморфозы еще не совсем завершились. Ненавижу такие быстрые перекидывания, другое дело неспешно отрастить крылья, сжаться до размеров птицы, а потом с наслаждением размять кости. Это вот здорово, хотя тоже немного больно, но боль не такая острая. Сейчас же от дикой боли у меня темнело в глазах, и я едва не упал.
Понемногу придя в себя, я с высоты осмотрел, наконец, как следует местность. Зрелище было до крайности унылым: когда-то процветавший, технически развитый мир был стерт подчистую, вокруг, на¬сколько мог видеть глаз, расстилалась голая выжженная степь.
Я полетел на север, туда где, если верить карте Алексея, должен был на-ходиться тайник.
Лететь пришлось почти весь день – Алексей позаботился о том, чтобы я не страдал то гиподинамии. Следующий подарочек ждал меня, когда я уже подлетал к месту. Тайник представлял собой закрытую камнем нишу у корней дерева. Дерево, хоть и обгоревшее, было, были и корни, и камень. А еще был отряд выживших (именно оставшихся в живых гуманоидных обитателей Риона, а не аллегории), явно не собиравшихся подпускать никого к тайнику. Радовало одно: они, судя по тому, что все еще находятся тут, не знают, как правильно открыть статично-динамичный тайник. Как только я приблизился к ним на расстояние выстрела, незамедлительно про¬звучал тот самый выстрел. Я успел увернуться и, не дожидаясь следующего, камнем рухнул на землю, попутно превращаясь обратно в человека. При¬землившись же, я не стал ждать, пока рионцы подойдут проверить, жив я или нет, а сам выхватил нож и ринулся на пролом. Это было самым разумным решением, так как не где было скрыться – вокруг была голая степь, даже трава было выжжена.
Я, конечно, чувствовал себя полным идиотом, несясь с ножом в одной руке и веером не особо боевых заклятий (а ведь Алексей, скотина, наверняка знал о том, что на Рионе, кроме аллегорий, есть живые, и что настроены они крайне не дружелюбно, мог бы и предупредить!) на отряд голов в тридцать, вооруженных огнестрельным оружием. Но выбора у меня не было. Рионцы немного замешкались, но быстро оценили обстановку и стали палить по мне. Привело в замешательство их не столько мое превращение, сколько отчаянность действий, из чего было видно, что они ожидали чего-то подобного, а, следовательно, имели представление о том, что за барахлишко лежало в тайнике. Когда очередная пуля таки полоснула по мне, я с разбегу рухнул на живот, раздирая локти о щебень и поднимая облака пыли, заодно я бросил заклятье пылевой бури. Пылища поднялась невообразимая, меня разглядеть в ней было практически невозможно, но и противников своих я видеть не мог. Зато я четко знал, куда надо идти. Я шел по прямой, не сворачивая и не пытаясь смотреть по сторонам. По дроге я наткнулся на несколько рионцев, их я, не раздумывая, обезглавил – лишние враги мне не нужны, а обезглавливание смертельно для большинства гуманоидов. Я добрался до тайника, открыл его, спрятал под куртку сверток с артефактами. За спиной у меня послышалась возня крики хрипы. И тут страшная боль пора-зила меня в области печени. По животу и спине потекло что-то горячие. Без сомнения, это была моя кровь. Меня насквозь пробил ржавый, кривой клинок. Я, не глядя, всадил нож в стоящего у меня за спиной, тот рухнул, клинок дернулся, доставляя мне еще большую боль: видимо, он все еще сжимал его рукоять. Вот я идиот, и как только я мог так расслабиться, зная что тут полно аллегорий! Едва я успел обернуться, как в мое тело вошло еще несколько клинков. Я взвыл от боли. Судорожно я успел нащупать руну в кармане.
Я ввалился в кабинет Алексея, заливая пол кровью.
-Вот, держи,- я кинул на стол Леши сверток.- Мне срочно нужен врач.
Я пытался залечить раны, но их оказалось настолько много, что я потратил на это все мои силы, даже неприкосновенный резерв, но их катастрофически не хватало.
-Врача нет... он в отпуске...- растеряно покачал головой Леша.
-Ккх... Как?- прохрипел я.
-Я не думал...- начал он.
Я его уже не слушал, остаток своих сил я потратил на то, чтобы разбить склянку с зельем телепортации об пол. Я вывалился еле в сознании у своей двери, я должен был увидеть Катю, попрощаться... Дверь распахнулась, на пороге стояла она... Я мельком глянул на часы – ровно четыре.
С того дня как ушел Кондратий, прошло уже восемь дней, я начала беспокоиться. Хотя он сказал, что вернется через неделю (плюс-минус два-три дня). Ненавижу эти его неточности, хотя… это у меня нет ничего непредвиденного, Кондрат же не знает точно, где он будет через минуту.
Без него было скучно и как-то не по себе, не смотря на то, что по-стоянно кто-то заходил. Сегодня весь день сидел Стефан, он заходил часто, и его невозможно было выгнать. Но сегодня я была ему даже рада, меня с утра терзало дурное предчувствие, мне хотелось отвлечься. А Стефан был превосходным собеседником, я могла слушать его часами.
-Что с тобой сегодня, Катя?- спросил он.- Тебя что-то тревожит?
-Кондрата нет уже восемь дней.
-И что? Он может пропадать месяцами. Восемь дней!
-Он обещал вернуться где-то через неделю…
-Ну-ну, слушай его!- перебил Стефан.
-У меня дурное предчувствие.
-Да ладно тебе, все с ним в порядке. Что ему сделается? Ну, а если с ним что-то случится, я с удовольствием возьмусь за твое обучение.
-Спасибо, утешил… Не пора ли тебе убраться восвояси?
-Ну, вообще-то…
Я свирепо посмотрела на него.
-Вообще-то, пора. Спасибо за гостеприимство, я пошел. И даже не уговаривай меня остаться.
Он, улыбаясь, раскланялся и ушел.
Я села в кресло у окна, обхватив руками колени. А может и впрямь, ничего не случилось, и Стефан прав? Кондрат же все-таки опытный маг, а не как я…
Не смотря на все свое волнение, я быстро провалилась в сон. Проснулась я будто бы от удара грома, во всяком случае, мне так показалось. По ощущениям я спала не больше минуты, но, не смотря на это, о сне и речи быть не могло. Волнение мое и предчувствие беды возросло и достигло высшей точки своего развития. Все мои чувства обострились и появились какие-то новые.
Но раздумывать об изменениях восприятия мне мешало какое-то странное ощущение, что-то я должна была сделать. Я привела свои чувства в порядок и услышала, наконец-то, от чего я проснулась, что меня тревожило все это время – шаги за дверью, и знакомые и одно-временно почему-то слишком медленные и тяжелые. Кондратий. Определенно. Подходя к двери, я мельком бросила взгляд на часы – четыре часа ровно, до секунды.
Я открыла дверь. На пороге действительно стоял Кондрат.
-Привет,- прохрипел он.
Он сделал пару шагов и пошатнулся. Я подхватила его под руку и довела до дивана.
-Не включай свет, Катя, не зачем тебе на меня смотреть.
-Я и так тебя вижу. Ты весь в крови, что случилось?
-Не важно… Уже не важно.
Он тяжело дышал, с каким-то свистом.
-Ты серьезно ранен. Дай посмотрю.
-Ты не поможешь…- он отстранил меня, не смотря на то, что он был почти уже без сознания, я чуть не упала от толчка,- нужен цели-тель… очень… хороший целитель… Или хирург…
-Но…
-Жаль, что не смогу тебя доучить, я не правильно все делал… Я сейчас понял… как надо… было… Поздно…
-Ну-ка, пусти! Вылечить не обещаю, но до утра протянешь, а там что-нибудь придумаем.
-Но ты не…
-Плевать мне! Я смогу.
-…не целитель…
-Плевать!
Я наклонилась над ним. Впечатление от увиденного даже шоком было назвать недостаточно: в груди у Кондрата зияла сквозная коло¬тая рана, и, если я хоть что-то еще понимаю в анатомии, как раз на этом месте должно быть легкое. Вторая рана была точно на уровне печени, были и еще раны помельче. И как он только до сих пор оста¬вался жив, не говоря уж о том, чтобы быть в сознании? А в сознании он прибывал определенно, и в здравом уме, ну или почти в здравом.
Что делать я не знала, оставалось полагаться на интуицию. Я за-крыла глаза и «мысленно» посмотрела на Кондрата. Теперь ясно, почему он еще держится: раны были закрыты мощными энергетическими полями, еще сильное поле, но уже другого рода, было около его перстня, но оно меня не интересовало. Эти поля должны были ускорять регенерацию, но силы Кондрата были на исходе. Я влила в него свою энергию – поля усилились, но это было не то, моя энергия тоже быстро кончится. Надо было залечить раны самой. Но я не целитель. Хотя, какая разница? Можно попробовать раз в жизни. Я по-пыталась представить, что раны Кондрата исчезают, ткани восстанавливаются…
Я открыла глаза и посмотрела на него: Кондратий выглядел жутко измотанным, весь в грязи и в крови, но на месте ран были только дыры в рубашке и уже рассасывающиеся шрамы.
-Жить будешь,- сказала я, вытирая пот со лба, спасение учителя меня вымотало и истощило запас силы.
-Я тебе жизнью теперь обязан…
-Ой, не напрягай, у меня голова разболелась, пойду дальше спать, и тебе, кстати советую.
Я бы так и остался ящеркой, но такая мелочь много не унесет.
читать дальшеНадо бы осмотреться. Я привстал на задние лапы, попутно дорабатывая их, чтобы удобнее было стоять, но я оказался слишком маленьким, чтобы хоть что-то рассмотреть. Как я ни старался, ни вытягивал шею, ничего тол¬кового увидеть мне не удалось, зато мои телодвижения заинтересовали голодного стервятника, летавшего над выжженной степью.
Я поднял голову на его крик и, не удержав равновесия, свалился на спину. Это меня и спасло от беспощадных когтей. Не дожидаясь второго захода птички, я перевернулся и рванул что было мочи к щели между камней. О том, чтобы оставаться ящеркой и дальше не могло быть и речи: стервятник все еще кружил над развалинами.
Положение, что ни говори у меня было идиотское: беркут (на древнем эрендийском наречии Конду называют именно его) сдохнет под камнями, прячась от стервятника, если не придумает, как выбраться незаметно. А собственно, почему незаметно? Птичку аллегории заметят не сразу, а точнее им нет до нее дела. И почему это беркут должен прятаться, дрожа, под камнями в облике ящерицы? Я выполз из-под камня и быстро превратился в свой то-тем. Было больно, казалось, мне сломали все кости разом, а потом за мгновение срастили, причем неправильно. Я чуть не потерял сознание, взлетая, так как торопился, а метаморфозы еще не совсем завершились. Ненавижу такие быстрые перекидывания, другое дело неспешно отрастить крылья, сжаться до размеров птицы, а потом с наслаждением размять кости. Это вот здорово, хотя тоже немного больно, но боль не такая острая. Сейчас же от дикой боли у меня темнело в глазах, и я едва не упал.
Понемногу придя в себя, я с высоты осмотрел, наконец, как следует местность. Зрелище было до крайности унылым: когда-то процветавший, технически развитый мир был стерт подчистую, вокруг, на¬сколько мог видеть глаз, расстилалась голая выжженная степь.
Я полетел на север, туда где, если верить карте Алексея, должен был на-ходиться тайник.
Лететь пришлось почти весь день – Алексей позаботился о том, чтобы я не страдал то гиподинамии. Следующий подарочек ждал меня, когда я уже подлетал к месту. Тайник представлял собой закрытую камнем нишу у корней дерева. Дерево, хоть и обгоревшее, было, были и корни, и камень. А еще был отряд выживших (именно оставшихся в живых гуманоидных обитателей Риона, а не аллегории), явно не собиравшихся подпускать никого к тайнику. Радовало одно: они, судя по тому, что все еще находятся тут, не знают, как правильно открыть статично-динамичный тайник. Как только я приблизился к ним на расстояние выстрела, незамедлительно про¬звучал тот самый выстрел. Я успел увернуться и, не дожидаясь следующего, камнем рухнул на землю, попутно превращаясь обратно в человека. При¬землившись же, я не стал ждать, пока рионцы подойдут проверить, жив я или нет, а сам выхватил нож и ринулся на пролом. Это было самым разумным решением, так как не где было скрыться – вокруг была голая степь, даже трава было выжжена.
Я, конечно, чувствовал себя полным идиотом, несясь с ножом в одной руке и веером не особо боевых заклятий (а ведь Алексей, скотина, наверняка знал о том, что на Рионе, кроме аллегорий, есть живые, и что настроены они крайне не дружелюбно, мог бы и предупредить!) на отряд голов в тридцать, вооруженных огнестрельным оружием. Но выбора у меня не было. Рионцы немного замешкались, но быстро оценили обстановку и стали палить по мне. Привело в замешательство их не столько мое превращение, сколько отчаянность действий, из чего было видно, что они ожидали чего-то подобного, а, следовательно, имели представление о том, что за барахлишко лежало в тайнике. Когда очередная пуля таки полоснула по мне, я с разбегу рухнул на живот, раздирая локти о щебень и поднимая облака пыли, заодно я бросил заклятье пылевой бури. Пылища поднялась невообразимая, меня разглядеть в ней было практически невозможно, но и противников своих я видеть не мог. Зато я четко знал, куда надо идти. Я шел по прямой, не сворачивая и не пытаясь смотреть по сторонам. По дроге я наткнулся на несколько рионцев, их я, не раздумывая, обезглавил – лишние враги мне не нужны, а обезглавливание смертельно для большинства гуманоидов. Я добрался до тайника, открыл его, спрятал под куртку сверток с артефактами. За спиной у меня послышалась возня крики хрипы. И тут страшная боль пора-зила меня в области печени. По животу и спине потекло что-то горячие. Без сомнения, это была моя кровь. Меня насквозь пробил ржавый, кривой клинок. Я, не глядя, всадил нож в стоящего у меня за спиной, тот рухнул, клинок дернулся, доставляя мне еще большую боль: видимо, он все еще сжимал его рукоять. Вот я идиот, и как только я мог так расслабиться, зная что тут полно аллегорий! Едва я успел обернуться, как в мое тело вошло еще несколько клинков. Я взвыл от боли. Судорожно я успел нащупать руну в кармане.
Я ввалился в кабинет Алексея, заливая пол кровью.
-Вот, держи,- я кинул на стол Леши сверток.- Мне срочно нужен врач.
Я пытался залечить раны, но их оказалось настолько много, что я потратил на это все мои силы, даже неприкосновенный резерв, но их катастрофически не хватало.
-Врача нет... он в отпуске...- растеряно покачал головой Леша.
-Ккх... Как?- прохрипел я.
-Я не думал...- начал он.
Я его уже не слушал, остаток своих сил я потратил на то, чтобы разбить склянку с зельем телепортации об пол. Я вывалился еле в сознании у своей двери, я должен был увидеть Катю, попрощаться... Дверь распахнулась, на пороге стояла она... Я мельком глянул на часы – ровно четыре.
С того дня как ушел Кондратий, прошло уже восемь дней, я начала беспокоиться. Хотя он сказал, что вернется через неделю (плюс-минус два-три дня). Ненавижу эти его неточности, хотя… это у меня нет ничего непредвиденного, Кондрат же не знает точно, где он будет через минуту.
Без него было скучно и как-то не по себе, не смотря на то, что по-стоянно кто-то заходил. Сегодня весь день сидел Стефан, он заходил часто, и его невозможно было выгнать. Но сегодня я была ему даже рада, меня с утра терзало дурное предчувствие, мне хотелось отвлечься. А Стефан был превосходным собеседником, я могла слушать его часами.
-Что с тобой сегодня, Катя?- спросил он.- Тебя что-то тревожит?
-Кондрата нет уже восемь дней.
-И что? Он может пропадать месяцами. Восемь дней!
-Он обещал вернуться где-то через неделю…
-Ну-ну, слушай его!- перебил Стефан.
-У меня дурное предчувствие.
-Да ладно тебе, все с ним в порядке. Что ему сделается? Ну, а если с ним что-то случится, я с удовольствием возьмусь за твое обучение.
-Спасибо, утешил… Не пора ли тебе убраться восвояси?
-Ну, вообще-то…
Я свирепо посмотрела на него.
-Вообще-то, пора. Спасибо за гостеприимство, я пошел. И даже не уговаривай меня остаться.
Он, улыбаясь, раскланялся и ушел.
Я села в кресло у окна, обхватив руками колени. А может и впрямь, ничего не случилось, и Стефан прав? Кондрат же все-таки опытный маг, а не как я…
Не смотря на все свое волнение, я быстро провалилась в сон. Проснулась я будто бы от удара грома, во всяком случае, мне так показалось. По ощущениям я спала не больше минуты, но, не смотря на это, о сне и речи быть не могло. Волнение мое и предчувствие беды возросло и достигло высшей точки своего развития. Все мои чувства обострились и появились какие-то новые.
Но раздумывать об изменениях восприятия мне мешало какое-то странное ощущение, что-то я должна была сделать. Я привела свои чувства в порядок и услышала, наконец-то, от чего я проснулась, что меня тревожило все это время – шаги за дверью, и знакомые и одно-временно почему-то слишком медленные и тяжелые. Кондратий. Определенно. Подходя к двери, я мельком бросила взгляд на часы – четыре часа ровно, до секунды.
Я открыла дверь. На пороге действительно стоял Кондрат.
-Привет,- прохрипел он.
Он сделал пару шагов и пошатнулся. Я подхватила его под руку и довела до дивана.
-Не включай свет, Катя, не зачем тебе на меня смотреть.
-Я и так тебя вижу. Ты весь в крови, что случилось?
-Не важно… Уже не важно.
Он тяжело дышал, с каким-то свистом.
-Ты серьезно ранен. Дай посмотрю.
-Ты не поможешь…- он отстранил меня, не смотря на то, что он был почти уже без сознания, я чуть не упала от толчка,- нужен цели-тель… очень… хороший целитель… Или хирург…
-Но…
-Жаль, что не смогу тебя доучить, я не правильно все делал… Я сейчас понял… как надо… было… Поздно…
-Ну-ка, пусти! Вылечить не обещаю, но до утра протянешь, а там что-нибудь придумаем.
-Но ты не…
-Плевать мне! Я смогу.
-…не целитель…
-Плевать!
Я наклонилась над ним. Впечатление от увиденного даже шоком было назвать недостаточно: в груди у Кондрата зияла сквозная коло¬тая рана, и, если я хоть что-то еще понимаю в анатомии, как раз на этом месте должно быть легкое. Вторая рана была точно на уровне печени, были и еще раны помельче. И как он только до сих пор оста¬вался жив, не говоря уж о том, чтобы быть в сознании? А в сознании он прибывал определенно, и в здравом уме, ну или почти в здравом.
Что делать я не знала, оставалось полагаться на интуицию. Я за-крыла глаза и «мысленно» посмотрела на Кондрата. Теперь ясно, почему он еще держится: раны были закрыты мощными энергетическими полями, еще сильное поле, но уже другого рода, было около его перстня, но оно меня не интересовало. Эти поля должны были ускорять регенерацию, но силы Кондрата были на исходе. Я влила в него свою энергию – поля усилились, но это было не то, моя энергия тоже быстро кончится. Надо было залечить раны самой. Но я не целитель. Хотя, какая разница? Можно попробовать раз в жизни. Я по-пыталась представить, что раны Кондрата исчезают, ткани восстанавливаются…
Я открыла глаза и посмотрела на него: Кондратий выглядел жутко измотанным, весь в грязи и в крови, но на месте ран были только дыры в рубашке и уже рассасывающиеся шрамы.
-Жить будешь,- сказала я, вытирая пот со лба, спасение учителя меня вымотало и истощило запас силы.
-Я тебе жизнью теперь обязан…
-Ой, не напрягай, у меня голова разболелась, пойду дальше спать, и тебе, кстати советую.
@музыка: Мельница – Ворон, Аквариум – 500, Пилот – 7 часов утра
@темы: мое творчество